"Закон Димы Яковлева" поставил перед Россией амбициозную задачу по сокращению до минимума воспитанников детских домов. Между тем, в республиках Северного Кавказа эту проблему уже практически решили. В Чечне детдомов больше нет. В Северной Осетии пока еще есть, но попадают туда лишь 5-6 процентов сирот. Остальных в соответствии с кавказскими традициями привечают родственники. Почему бы этот обычай не перенять и другим регионам России?
Курс на сокращение детских домов был взят Россией еще лет пять назад. С одной стороны, это было благо для детей, с другой - сугубо экономический расчет. Содержание ребенка в специальных учреждениях в 2009 году обходилось государству в 278 с половиной тысяч рублей в год, в приемных семьях лишь в 197 с половиной тысяч рублей, в патронатной семье, которая получает зарплату за воспитание и деньги на содержание детей, лишь в 94 тысячи рублей. Дешевле всего для бюджета была и остается опека. Так что перед органами социальной защиты была поставлена четкая цель - определить как можно больше ребят в семьи. В последние два года эта установка начала давать плоды. Детей, поступающих или возвращенных в детдома, стало меньше, чем принимаемых в семьи.
Если такая динамика сохранится, то лет через 7 можно будет говорить о полной ликвидации детских домов в масштабах России. Пока же это удалось сделать только Чечне, несмотря на огромное для такой маленькой республики число сирот - 4 тысячи человек. Другие республики Северного Кавказа близки к этой цели. В Северной Осетии в пяти детских домах осталось 180 воспитанников из почти трех тысяч детей-сирот.
Осетины пока, в отличие от чеченцев, не настолько верны кавказским традициям, чтобы искоренить детские дома как явление. Среди воспитанников Феликса Тменова, возглавляющего детдом "Хуры тын" (Луч солнца) во Владикавказе, половина ребят с осетинскими фамилиями. "Это очень обидный факт, но это так", - говорит директор.
Усыновителями или попечителями при этом могут быть представители любых национальностей, населяющих Северную Осетию. "Мы не проводили исследований, чтобы сказать, что осетины больше усыновляют, чем русские, - поясняет Тменов. - У нас вообще Осетия - многонациональная республика . Главное, чтобы у человека было желание, чтобы щелкнуло в сердце, что нужно взять ребенка либо помочь ребенку. Все идут за детьми - и русские, и армяне, и осетины, и грузины - все-все-все".
Кого среди усыновителей осетинских сирот давно не было, так это американцев. От заграничных родителей республика добровольно отказалась четыре-пять лет назад. "Республика не работает с иностранными усыновлениями, - напомнил наш собеседник. - Этими вопросами занимается министерство труда, и это четкая позиция, что наши дети остаются в нашем государстве".
Сам Феликс Константинович к запрету на американское усыновление относится не очень хорошо: "Ребенок имеет право на семью. Это конституционное право каждого. И мне хотелось бы, чтобы наши дети обрели хорошую семью, в которой они будут жить, как у Христа за пазухой. Семью, которая будет их любить и лелеять и уважать их интересы. А какая это будет семья - осетинская, русская, австрийская или американская - по большому счету разницы в этом для меня уже никакой нет. Конечно, тех случаев, о которых мы слышим, издевательств над детьми не должно быть. Но я не знаю, каким образом мониторить семьи и выявлять потенциальные склонности этих семей к жестокости. Разве российские семьи не издеваются над детьми, над собственными детьми? Я не оправдываю американские семьи. Таких родителей надо наказывать по закону. Мы не можем лишать ребенка реальной семьи. Вот у нас в республике, да и не только у нас, сложно стоит вопрос усыновления детей-инвалидов".
На недавнем заседании Совета по реализации демографической политики президент России Владимир Путин предложил увеличить выплаты неработающим родителям, воспитывающим детей-инвалидов. Звучало это предложение солидно - повысить в 4,5 раза. Но это означает, что усыновитель инвалида будет получать всего пять с половиной тысяч рублей в месяц. "Что такое пять тысяч, когда у нас основные средства семьи съедают коммунальные услуги. Пять тысяч для того, чтобы накормить, одеть и обуть ребенка - это смешно, - считает Феликс Тменов. - Несколько лет назад говорили, что вот, берут детей, потому что в этом заинтересованы материально, государство будет платить 4300 рублей зарплаты и 4300 на содержание ребенка. Вот, мол, меркантильные интересы. Я тогда еще говорил - это здорово, что люди заинтересованы деньгами, но это очень малые деньги. Нужно платить гораздо больше семьям, которые воспитывают детей сирот. Пусть будут люди заинтересованы деньгами. Главное, чтобы они хорошо выполняли работу, за которую им будут платить. А это действительно работа - принять и воспитать сироту. Такая же, как и моя работа, и работа воспитателя в группе".
Как любая работа требует особой подготовки, так и приемные и патронатные семьи в Северной Осетии сначала должны пройти курсы в Школе приемных родителей. Ее окончили уже более 400 человек, но усыновили детей лишь 33 слушателя. Феликс Тменов объясняет это не бюрократическими препонами, о которых на Совете упоминал Путин, а привередливостью будущих родителей: "У обученных семей есть определенные запросы на детей. Если семья хочет, скажем, новорожденного ребенка, то естественно ребенка старшего возраста эта семья не возьмет. Хотя мы именно в этом русле вели работу с родителями, поэтому за последние несколько лет из нашего детского дома 45 воспитанников ушли в семьи, причем именно детей от 7 до 18 лет. Но многие семьи от своих запросов не отказываются и будут, видимо, стоять до победного".
Тем не менее, задачу по ликвидации детских домов в республике Феликс Константинович считает выполнимой: "Если на это будет направлена, как сегодня, государственная политика, то пройдет немного времени, и в Осетии детские дома превратятся, например, просто в центры сопровождения".
В других регионах России это сделать сложнее, потому что слишком высок процент детей, которые в случае потери родителей или лишения их прав на ребенка, остаются у родственников, минуя детские дома. Распространить кавказские традиции повсеместно вряд ли получится, полагает директор осетинского детдома. "Кавказ славится своими кровно-родственными отношениями, кровно-родственными связями. А те регионы, где нет родственников, а есть однофамильцы, это вряд ли получится. Там нужно другую политику выбирать, чтобы дети попадали не в детские дома, а в семьи. Мне кажется, это должна быть профессиональная приемная семья, и таких семей должно быть очень много. И если ребенок остается без попечения родителей, его можно сразу передавать в семью. Это будет, кстати, гораздо дешевле обходиться государству", - заключил собеседник "Большого Кавказа".
