Наведение конституционного порядка в Чечне обходится России с каждым годом все дороже. Похищения людей военными и артиллерийские удары по населенным пунктам, повлекшие смерти и ранения тысяч мирных людей, теперь становятся предметом рассмотрения Европейского суда по правам человека. Чеченцы инициируют иски в Страсбург и отсуживают год за годом миллионы евро. Накануне родственники 36 похищенных уроженцев республики выиграли дела на два миллиона евро — беспрецедентную сумму компенсаций по подобным процессам.
Война в Чечне давно закончилась, но ее последствия все еще выходят боком бюджету России. Речь не только о щедрых трансфертах и субвенциях правительству Рамзана Кадырова, напоминающих контрибуцию победителям, а еще и о чуть ли не ежегодных выплатах чеченцам, пострадавшим от рук военных. Компенсации, присуждаемые Европейским судом по правам человека в Страсбурге, растут, как на дрожжах. Накануне сайт суда сообщил об очередной победе родственников 36 чеченцев, похищенных с 2000 по 2006 год. Россия обязана заплатить им два миллиона евро компенсаций за вялое безрезультатное расследование и около 300 тысяч евро за судебные издержки — сумма беспрецедентная.
Для сравнения, в 2009 году за пропажу пяти жителей Ачхой-Мартана ЕСПЧ обязал Россию выплатить их родственникам 215 тысяч евро. Их увели российские военные в 2003 году, и ни среди живых, ни среди мертвых их больше никто не видел. В 2010 году ЕСПЧ удовлетворил иск восьми родственников чеченских сельчан, увезенных военными в неизвестном направлении в 2001–2005 годах. Им присудили 420 тысяч евро.
В 2011 году России пришлось выплатить 1,3 миллиона евро 27 жителям одного из населенных пунктов Шелковского района Чечни. Его разбомбили с воздуха в сентябре 1999 года. Пять сельчан погибли, многие дома были разрушены. Объяснения военных, что там была база боевиков и проводилась контртеррористическая операция, суд не удовлетворили. В том же 2011 году еще 244,5 тысячи евро присудили по трем искам жителей Чечни, чьи родственники пропали с 2000 по 2004 годы после того, как были увезены военными.
В 2013-м году 1,06 миллиона евро было присуждено в пользу 40 жителей Чечни, подавших жалобы на неэффективное расследование исчезновений их родственников. Поиски пропавших заключались в рассылке запросов разным силовым структурам. Еще один миллион в этом же году Россию обязали выплатить 13 семьям, чьи родственники погибли в феврале 2000 года в результате обстрела российскими военными села Асланбек-Шерипово.
Последнее решение ЕСПЧ по сумме компенсаций превышает все предыдущие. Отчасти это объяснимо тем, что в одно производство были объединены жалобы 90 чеченцев. Четверо заявителей проживают в настоящее время в Бельгии, один эмигрировал в Норвегию, остальные живут в Чечне. Каждому истцу будет выплачено от двух с половиной до семи тысяч евро.
Истории похищенных чеченцев словно писаны под копирку. Бувайсара Магомадова похитили в 2002 году в селе Мескер-Юрт, увезли в Шали и доставили в районное отделение ФСБ. Дальше его след потерялся. Расследование о похищении в России до сих пор не закончено. Аслана Юсупова арестовали в том же году в селе Танги-Чу Урус-Мартановского района. Его увезли на бронетранспортере в военную комендатуру Урус-Мартана. Там он и сгинул. Михаила Борчашвили задержали в 2006 году в его грозненской квартире, провезли через несколько блок-постов, и он исчез…
По словам председателя Правозащитного центра Чечни Минкаила Эжиева, за последние годы сотни его земляков получили компенсации от правительства России, присужденные ЕСПЧ.
— 5 мая 98 года президентом Ельциным были подписаны документы, которые позволяют гражданам нашей страны обращаться в Европейский суд по правам человека. Конечно, было бы удобнее, если бы эти вопросы решались бы через наши суды на территории Российской Федерации. Главное, чтобы суды выносили справедливые, законные решения. Когда эти вопросы не решаются в нашей стране, люди обращаются в ЕСПЧ, — отметил он в разговоре с корреспондентом BigCaucasus.
— Несколько лет назад в прессе утверждали, что для чеченцев подача такого заявления в ЕСПЧ чревата пагубными последствиями. Некоторых истцов похищали, другим угрожали. Сейчас ситуация изменилась?
— Я сам слышал об этом в начале столетия, до 2003 года, когда шли боевые действия и ситуация в республике была еще опасной. В последние годы к нам не обращались жители нашей республике по поводу того, что кто-то им угрожает или чинит препятствия при подаче исков в суд.
— А в целом количество обращений в ЕСПЧ из Чечни растет или уменьшается?
— Сейчас многие обращаются в местные суды, когда идет речь о моральном и материальном ущербе по уголовным делам, связанным с убийствами и похищениями людей в 1999–2000 годах во время боевых действий. Основной поток жалоб уже подан. Обращаются люди и сейчас, но уже меньше.
— То есть большинство нарушений прав человека было в период военных действий?
— Конечно. Когда 21 октября 1999 года на центральном рынке Грозного взорвалась ракета, были сотни убитых и в несколько раз больше раненых. Во время авиаударов и артиллерийских обстрелов жертв и пострадавших было очень много. Впоследствии многие пострадавшие уехали за пределы республики, другие — за границу. В первые годы после войны редко кто обращался в ЕСПЧ, а вот потом, в 2005–2007 годах, массово начали обращаться.
— В данном случае решение в Страсбурге было вынесено по делам о похищениях людей, к которым были причастны силовые структуры…
— Когда войска входили в какой-то район, там были гражданские лица и боевики. Разобраться, кто есть кто, времени не хватало, и их собирали всех в одном месте. Известный факт: в Грозном в первую войну сгоняли в подобие "концлагеря" всех, кто попадался по дороге, и мирных, и не мирных жителей республики. Я знаю, что оттуда трупы выкупали. И большое количество людей там пропало без вести.
— В 2010 году адвокат Карина Москаленко, которая представляла интересы чеченцев в Страсбурге и основала Центр содействия международной защите, говорила, что Россия выплачивает компенсации, присуждаемые Европейским судом, но не выполняет меры общего характера. Не расследуются дела в отношении тех, кто допустил нарушения прав человека.
— Нижегородский случай, когда сотрудники полиции избили человека и выбросили его в окно, был, пожалуй, единственным, когда полицейских обязали возместить сумму, которую пострадавшим выплатило государство. Я считаю это правильным, заставить выплачивать компенсации тех, кому Родина доверила оружие, а они совершали преступления. Там, где люди пропали без вести, многие не знают, кто именно их увез. Врывались с оружием в руках в дома, забирали людей. Жители боялись даже выйти. Кто-то слышал шум БТРов, но кто конкретно забрал — неизвестно. В связи с тем, что не установлены лица, причастные к похищениям, дела приостанавливались. Здесь есть свои сложности. Проще найти, наверное, летчика, бомбившего отдельные города. Помню, 3 января 1995 года бомбили Центральный рынок Шали. Там было 120 трупов, а раненых еще больше. Можно установить, кто отдавал приказ бомбить, хотя, я думаю, все эти документы сейчас уничтожены и вряд ли кто-то найдет летчиков и ответственных за бомбежку. Любой человек — генерал, солдат или слесарь, где бы он ни совершил преступление — в Чечне, Воронеже или Питере — все должны быть наказаны по мере тяжести совершенного им преступления.
