Правозащитники уверены: этой смерти можно было избежать, если бы полиция ставила своей целью арест, а не ликвидацию. Мертвого зачислить в боевики просто, не надо ни суда, ни следствия. Бороться с таким подходом силовиков можно лишь сообща. И это Махачкала поняла ночью, когда, возможно, благодаря именно активному участию родни и общественников, удалось предотвратить штурм, пока в доме оставались женщины и дети. А потом протесты у ОВД помогли Абдурахману Мамедову, задержанному в качестве пособника, избежать пыток. По словам Аиши Селимхановой, он был избит, но не так сильно, как обычно бывает с подозреваемыми в пособничестве террористам.
Ранее мы писали: Теракт в Махачкале: покушение на стабильность
Но есть и другая версия, почему состоялся штурм ОВД с камнями и бутылками. И основана она как на официальной трактовке, так и на видеозаписях в интернете, которые красноречивее, чем правозащитники, говорят об отношении людей к закону и его представителям.
По словам депутата Госдумы Ризвана Курбанова, процесс освобождения затягивали сами осажденные, выдвигая различные условия. "Я выслушал его и предложил Абдурахману открыть двери, если они ни в чем не виноваты, то и бояться им нечего. На что он мне ответил "нет, нас убьют". Тогда я спросил, будут ли они выпускать детей и женщин. На что он мне ответил - "да, мы хотим это сделать", - рассказал депутат "Эху Москвы". - Но при этом он поставил условие, чтобы мы вызвали его мать - Асият и некую Абдуллаеву - мать одной из находящихся там женщин. На эти переговоры ушла пара часов". Курбанов полагает, что Махмуд специально затягивал время до темноты, чтобы затем либо попытаться бежать с женщинами, либо напасть на силовиков. Не случайно заблокированные долго скрывали, что в доме три, а не две женщины. Хиджаб одной из них мог стать прикрытием для боевика. Именно поэтому пришлось отложить освобождение до рассвета.
А на рассвете всех выпустили. Первой пошла гостья Фатима. Прикрываясь платком, она заявила, что не знает, сколько всего в доме человек. "Я ничего не видела, сидела одна в комнате", - сказала она на камеру. Затем вышла жена Махмуда Анжела. Она призналась, что муж вооружен, хотя изначально во время переговоров блокированные уверяли, что безоружны. На вопрос, зачем Махмуду пистолет и автомат, восемнадцатилетняя женщина с двухмесячным ребенком ответила: "Я не знаю".
Следующим по приказу силовиков пошел Абдурахман. У него спросили о намерениях Махмуда. "Он остаться хотел там", - ответил молодой человек.
- Для чего?
- Чтобы дать штурм, то есть дать бой.
-Если мы пустим к нему правозащитников, вы гарантируете их безопасность?
- Я не могу гарантировать их безопасность, потому что я не знаю, как он отреагирует на это. Он может открыть огонь. Я не знаю, что он собирается делать.
Дальше вышла мать боевика с годовалым ребенком на руках. Она тоже не дала никаких гарантий правозащитникам. "Я не знаю, я не могу за него говорить. Потому что он уже взрослый, сознательный человек".
Наконец, "сознательный человек" сам вышел на связь. Сказал, что скорее хочет все это завершить, пояснив, что имеет в виду "быть расстрелянным дома, в гостиной где-нибудь". Его попытался переубедить Шамиль Мутаев, готовый лично вывести боевика. Он говорил с ним про ценность жизни, а в это время Махмуд выспрашивал, далеко ли он стоит от дома, кто рядом с ним, увели ли женщин.
Боевик явно пытался провести разведку перед диверсией. И как только Мутаев положил трубку, начался бой.
Все это время за оцеплением митинговали люди, а силовики, несмотря на спецоперацию, терпели и столпотворение, и перекрытие трассы. Блокированные явно блефовали, сообщая об отсутствии оружия, заявляя только о двух женщинах, выдвигая дополнительные условия для освобождения. Но переговоры продолжались, спецслужбы оставались либеральными. И, в конце концов, родственники задержанных осмелели до того, что напали на ОВД. А ведь полиция всего лишь делала свою работу - "нейтрализовала" вооруженного, а значит, опасного для общества бандита, и потом допросила его родню и друзей. Ах да, они же ничего не знали! Он ведь взрослый сознательный человек...
