Лучше всего позицию Грузии в отношении репатриации высказал еще несколько лет назад старший советник европейского центра при парламенте Грузии по вопросам нацменьшинств Темур Ломсадзе. "Для начала репатриации месхов-мусульман в Грузию необходимы серьезные средства и адаптация накопленного в этом направлении мирового опыта". В Тбилиси мировой опыт адаптировали настолько долго, сколько потребовалось, чтобы создать законодательную базу, которая не способствует, а препятствует возвращению людей.
В мае этого года власти страны начинают процесс рассмотрения дошедших до них заявок от желающих вернуться на родину потомков депортированных. Не факт, что всех этих счастливцев пустят домой. Однако многие турки-месхетинцы уже передумали возвращаться. Ведь в Тбилиси сделали еще один ход, чтобы наглядно показать будущим репатриантам, как к ним будут относиться на родине предков.
Суд посадил в тюрьму по, естественно, надуманному обвинению одного из лидеров общины турок-месхетинцев Сулеймана Барбакадзе, который был примером удачного возвращения и адаптации людей на родине. Здесь он создал фонд, который занимался покупкой домов для будущих репатриантов. Видимо, его деятельность не устроила власти страны, и очень быстро нашелся повод создать ему проблемы. Его обвинили в мошенничестве. Якобы 60-летний Барбакадзе обманул хозяина одного из домов, который планировал приобрести для переселенцев.
В среде турок-месхетинцев это дело имело большой резонанс, и для многих дало исчерпывающий ответ на вопрос, стоит ли возвращаться домой. В международном обществе турок-месхетинцев уверены также, что такая жесткость по отношению к Сулейману Барбакадзе была проявлена по той простой причине, что приехал он из России, где был одним из руководителей общества "Ватан", самой крупной организации, представляющей интересы турок-месхетинцев. В общем, в Грузии его сочли опасной фигурой, которую лучше держать в тюрьме.
Из тех 3840 заявок, которые подали желающие вернуться, 1957 - из России. Соответственно, эти люди должны знать, что каждый из них, если вернется в Грузию, станет лицом, представляющим особую опасность страны только по той причине, что прежде жил в России.
Резкий в своих высказываниях по поводу Грузии Совет Европы вряд ли что-то способен изменить. Тбилиси категорически не хочет возвращения турок-месхетинцев, ожидая, что они станут еще одной национальной угрозой для страны, перманентно находящейся в состоянии войны. Кроме того, ожидающие десятилетиями от Грузии зеленого света турки-месхетинцы уже не смогут вернуться в родные места - из Тбилиси пришла новость, что жить тем немногим репатриантам, которым все же удастся вернуться домой, придется не в горах Самцхе-Джавахети, а на равнине востока страны среди этнически азербайджанского населения. Таким образом, репатриация теряет всякий смысл.
