С другой стороны, и сам Баку проявляет осторожность в отношениях с единственной сверхдержавой. Правительство Ильхама Алиева отказалось превращать Азербайджан в плацдарм для военного вторжения в Иран и теперь имеет все основания подозревать Вашингтон в намерении устроить в стране смену режима по арабскому сценарию. Этот отказ, кстати, стал причиной того, что площадкой для возможных атак на Иран была окончательно выбрана Грузия, потому туда в последнее время зачастили представители НАТО и американских вооруженных сил. Одновременно Баку договорился с Москвой о модернизации Габалинской РЛС, которая станет южным звеном в российской системе раннего предупреждения о ракетном нападении. Взвешенность подходов азербайджанского руководства проявляется и в том, что у него хватает твердости не пойти на поводу у радикальных исламистов, которых активно поддерживает Тегеран.
Читайте также: Выбор Грузии: сделано в Америке
России также нет причин интенсифицировать мирный процесс, тем более после того, как инициативы Дмитрия Медведева наткнулись на откровенное непонимание Баку. Напряженность между двумя закавказскими государствами позволяет сохранять военное присутствие в регионе. Это особенно важно, учитывая, что Североатлантический альянс в последнее время резко активизировал взаимодействие с грузинскими властями. С одной стороны, военная база в Армении позволяет обеспечить полную блокаду Грузии, в случае если лелеющий реваншистские планы Тбилиси вновь проявит агрессию. С другой, она также служит сдерживающим фактором для Азербайджана, в котором позиция сторонников решения карабахского конфликта силой крепнет день ото дня.
Так что оснований для урегулирования армяно-азербайджанских противоречий в ближайшее время немного.
Читайте также: Амирэджиби: искусство против политики
А вот другой очаг напряженности, находящийся у северных границ Грузии, скорее всего, будет постепенно остывать. Несмотря на ожесточенное информационное противодействие со стороны Тбилиси, в обеих республиках прошли президентские выборы, за ходом которых наблюдали в том числе и представители ЕС. Абхазия и Южная Осетия все крепче становятся на путь строительства независимого государства, что объективно сводит на нет вероятность их возвращения в состав Грузии. И понимание этого ширится как в самой бывшей метрополии, так и в странах Запада. Конечно, процесс становления государственности в Сухуме и Цхинвале идет разными темпами. Абхазия, в силу своего выгодного геополитического положения, обладает большими возможностями для проведения самостоятельной политики, чего не скажешь о находящейся на положении анклава Южной Осетии. Однако и там прошедшие выборы президента показали, что постепенно вырабатываются механизмы цивилизованного разрешения противоречий. Об этом свидетельствуют отставка Эдуарда Кокойты и конструктивная позиция, которую заняла Алла Джиоева. Присутствие в качестве наблюдателей представителей стран Запада фактически означает молчаливое признание сложившегося положения вещей, поскольку Евросоюз и Соединенные Штаты заинтересованы в стабильности стран нефтяного транзита. И провал в августе 2008 года доказал, что ни рычагов, ни предпосылок для воссоединения Грузии нет. Об этом свидетельствует и постепенный отход Запада от безусловной поддержки главного кавказского смутьяна Михаила Саакашвили. Вашингтон явно присматривает новую кандидатуру на место грузинского лидера, с интересом глядя в сторону Бидзины Иванишвили. В случае его прихода к власти появится возможность "перезагрузки" российско-грузинских отношений, что пойдет на пользу не только двум странам, но и Кавказскому региону в целом. Ослабление своих позиций прекрасно осознает и сам Михаил Саакашвили. Потому он и решился на возобновление диалога с Москвой по проблеме вступления в ВТО. Однако именно поэтому, учитывая предвыборную кампанию в Грузии, от Саакашвили можно ожидать новых непродуманных решений с далеко идущими последствиями, которые могут взорвать весь регион.
