"Армяне желают открыть ещё церкви в Грузии. Мы предложили, что если в Грузии откроются армянские церкви, то и в Армении должны обязательно открыться грузинские храмы. Мы договорились, что в будущем у нас будет сотрудничество получше. Хочу сказать, что Грузинская Церковь открыта для всех, однако она не допустит угнетения грузинского народа и Грузии", - отметил Илия II, имея в виду, в том числе, и статус Грузинской Церкви в Армении.
Но нельзя не отметить, что проблема юридического статуса двух Церквей в Грузии и Армении звучит по-разному. "Меня удивила прозвучавшая с грузинской стороны формулировка о том, что армянская церковь получит в Грузии тот же статус, который будет иметь грузинская в Армении. Видимо, высшее духовное руководство Грузии неправильно информировали о ситуации в Армении по этому поводу. Если в Грузии, кроме православной Церкви, никакая другая традиционная религиозная община не имеет четкого юридического статуса, то в Армении с этим вообще проблем нет. ГПЦ в Армении в юридическом плане может иметь тот же статус, что и ААЦ, - сказал политолог Сергей Минасян. - В таком случае, возникает вопрос, готов ли Тбилиси предоставить Грузинской епархии ААЦ идентичный с ГПЦ статус?"
Грузинские СМИ поспешили заявить, что стороны подписали коммюнике о создании межконфессиональной комиссии, которая должна была бы заняться изучением вопросов относительно принадлежности церквей, на которые претендуют Грузия и Армения. Но армянская сторона в лице Ваграма Меликяна опровергла эти новости.
"Текст коммюнике был неприемлем, поскольку он предполагал создание межконфессиональной комиссии по изучению вопросов относительно принадлежности церквей. Создание этой комиссии автоматически бы означало, что армянская сторона также ставит под сомнение факт принадлежности нескольких армянских церквей в Грузии, которые грузинская сторона объявила спорными", - заявил Меликян.
В общем, следует признать, что на сегодняшний день обе стороны увязли в спорных вопросах. И представители Грузинской Церкви проявляют куда меньшую заинтересованность в решении этих проблем, нежели их армянские коллеги. Безусловно, сложность "общего языка" двух Церквей существует. И основывается она, в том числе, на разнице в вероучении, что не дает им смотреть друг на друга истинно по-сестрински, и даже привносит в отношения некую долю ревности. Поэтому взаимная неуступчивость и нежелание считаться с интересами другой стороны в какой-то мере объяснимы, хотя и не имеют отношения к духу христианской любви.
Важную роль в "проволочках" играет и то, что напряженные отношения между двумя Церквями имеют долгую историю. Не менее двух десятков лет представители обеих сторон вяло обещают "наладить отношения", но пока что воз и ныне там. Беспокойство армян, их желание решить проблему скорее, приведшее к первому за сто лет визиту в Грузию армянского Католикоса, безусловно, вызвано тем, что в Сакартвело не слишком-то хорошо относятся к армянской пастве и ее духовной потребности.
Немудрено. Грузинская Церковь, вообще, известна некоторой нетерпимостью по отношению к другим Церквям. И не секрет, что в последние годы предпринимались попытки захвата армянских храмов - в частности, можно вспомнить армянскую церковь Благовещения Богородицы "Норашен" в центре Тбилиси. Такая политика приводит к тому, что численность армянской паствы в Грузии падает: тяжело жить под постоянным давлением.
Нежелание патриарха Илии II решать вопрос и его странная ссылка на "молодость" армянского Католикоса вполне объяснимы: если пересматривать отношения с Армянской Церковью, то придется пересматривать вообще всю религиозную политику Сакартвело.
Но Грузии не стоило бы забывать, что сейчас в стране тихой сапой идет мусульманская экспансия, начавшаяся после того, как правительство буквально продало Аджарию туркам. Возможно, на фоне строящихся мечетей и нарастающих требований исповедников ислама стоило бы благосклоннее взглянуть на христианскую соседку, которая, невзирая на древнюю разницу в вероучении, все-таки исповедует с Грузией одного Бога?
