Пока надежда была жива, Мовлади крепился. Говорил, что радуется жизни, ведь он хотя бы раньше видел этот мир во всей красе. К тому же рядом с ним, его глазами и руками, была хрупкая, но стойкая и нежная жена Марем.
Беда, как водится, пришла не одна. Вслед за огорчающим известием о цене ручных протезов посыпались другие неприятности. Мать Мовлади, поссорившись с мужем, ушла из семьи к своим родным. Отец женился на другой. А любимую Марем забрали родственники. По словам тети Мовлади, которая стала за ним ухаживать и забрала к себе, молоденькая невестка горько рыдала, когда ее увозили. Что в тот момент чувствовал Мовлади, можно только догадываться. С тех пор он замкнулся в себе и перестал улыбаться. Протезы для глаз он не может носить из-за воспаленных глазниц. Парень теряет и слух, так как были повреждены барабанные перепонки. Еще немного, и Мовлади совсем утратит связь с внешним миром. А ведь ему еще нет и 20 лет.
Таких детей в Чечне, чью жизнь уже в мирное время покалечили мины и снаряды, более 600 человек. Еще около 200 ребят погибли от взрывов на месте или в больницах. Всего же жертвами подрывов в Чечне, по данным "Ламан аз", стали более трех тысяч человек. И число это растет, так как ежегодно умирают или становятся калеками из-за мин 10-20 человек.
Не все инвалиды так безнадежны, как Мовлади Тепсаев. "Ламан аз" несколько лет назад сумел собрать команду футболистов с ампутированными конечностями. На этой неделе в Грозном она участвует в специальном кубке Кавказа по футболу. Параллельно в чеченской столице проходит первый круг футбольного чемпионата России среди ампутантов. "Первых игроков мы чуть ли не насильно из дома вытаскивали, приводили в команду. Не хотели, стеснялись, боялись. А сейчас они полноценные граждане, многие высшее образование получили, - вспоминает Дахкильгов. - Кроме того, мы помогали в обучении английскому языку, компьютерной грамоте, и многие потом нашли рабочие места".
Профилактической работы в школах "Ламан аз" больше не ведет, так как финансирование гранта завершено. Почти все международные партнеры организации свернули свою деятельность в Чечне. "Они работают по приглашению правительств. Сейчас власти сказали, что контртеррористическая операция закончена, началась мирная жизнь, и в присутствии ЮНИСЕФ и других организаций больше нет необходимости, - пояснил собеседник. - Но профилактическая программа нужна, потому что выросло послевоенное поколение, которое ничего об этом не знает. Хотя бы социальная реклама на телевидении нужна. Но сейчас не модно говорить, что есть мины и такая проблема. Напротив, говорят, что все хорошо".
Сейчас и правда взрывается меньше людей, чем сразу после войны, когда за год калеками становились по 300 человек. "Экономическая обстановка была очень тяжелая. Люди, чтобы прокормить себя, пользовались дарами леса. Тогда и газа не было, ходили за дровами. И еды не было как таковой. Собирали черемшу, продавали. Люди осознанно шли на такой риск, - отмечает Дахкильгов. - Сейчас другая проблема: годы идут, все забывается, люди теряют бдительность. Раньше по незнакомым тропинкам старались не ходить. Сейчас опасность не чувствуют, и поэтому подрываются".
