Слабость русских перед кавказцами на воле возмещается жестоким обращением с ними в тюрьме. Родившимся в Чечне, Ингушетии или Дагестане не избежать камеры-одиночки и штрафного изолятора. Кроме того, их редко оставляют отбывать наказание в родном регионе. Заваленные обращениями земляков кавказские правозащитники "Единого Кавказского форума" дали пресс-конференцию в Москве.
После жуткой истории искалеченного тюремщиками чеченца Зубайра Зубайраева легко поверить в любую страшилку об отношении к кавказским заключенным в российских учреждениях ФСИН. На днях по социальным сетям был распространен список из 33 имен людей, пропавших в разные годы, указанные рядом с фамилиями. Записка очутилась в Чечне странным образом: ее нашли, как сообщил интернет-ресурс "Даймохк", во рту у покойника, скончавшегося в ростовском СИЗО. Это означало, что и остальных узников чеченского происхождения могла постигнуть та же участь - смерть под пытками в безвестности.
Но вот что было странно: данный список тот же сайт еще в январе этого года распространял под другой легендой. Якобы письмо с ним прислал "Совет Чеченских Беженцев в Азербайджане" с таким комментарием: "Доброго времени суток! Хотим представить вашему вниманию список узников из Таганрогского СИЗО, многие из которых считаются пропавшими без вести. Может, кто-нибудь узнает о судьбе своих родных и близких. В подлинности списка не приходиться сомневаться, т.к. одну женщину из этого списка (она из с. Пролетарское) мы узнали, до сих пор она считалась пропавшей. Сделайте то, что вы должны и в состоянии сделать, а то, что нам не по силам, на нас и Бог не возложил".
Информация о содержании этих людей в ростовских СИЗО пока не подтвердилась. Как пояснила корреспонденту "Большого Кавказа" правозащитница Хеда Саратова, ростовская Общественная наблюдательная комиссия при УФСИН уже проверила списки арестантов и ждет официального опровержения от ведомства. Ни одного из указанных в записке людей сама Хеда Саратова не знает и никто из их родственников пока не нашелся: "Когда список появился в первый раз, одна семья увидела свою фамилию и стала узнавать, соответствует ли судьба указанного человека действительности. Оказалось, что родственники в своем роду не нашли записанного заключенного".
Наличие тайной тюрьмы для чеченцев в Таганроге похоже на мистификацию, чего не скажешь о множестве реальных фактов нарушения прав кавказцев, с которыми правозащитникам приходится сталкиваться все чаще. Поэтому "Единый Кавказский форум" и решил вынести этот вопрос на публичное обсуждение.
"К нам, организаторам Единого кавказского форума", в республиках, где мы проводим свои мероприятия, часто обращаются за помощью родственники заключенных, - пояснила причины проведения пресс-конференции Хеда Багаевна. - Этой темой давно занимаются Светлана Ганнушкина (председатель Комитета "Гражданское содействие"), Лев Пономарев (исполнительный директор движения "За права человека") Екатерина Сокирянская (представитель ПЦ "Мемориал"), Мара Полякова (глава "Независимого экспертно-правового совета"). Мы пригласили этих людей на пресс-конференцию, чтобы они поделились опытом".
"Присутствовал на этом круглом столе и представитель УФСИН России. Мы приглашали сотрудников ведомства, но честно сказать, были удивлены его появлению, - отметила наша собеседница. - Он взял весь удар на себя, была куча вопросов, на который он охотно отвечал. Появилась надежда, что что-то изменится в интересующих нас вопросах".
Обещанных организаторами мероприятия родственников кавказских заключенных на пресс-конференции не было. Как объяснил корреспонденту "Большого Кавказа" адвокат, член "Единого кавказского форума" Заурбек Садаханов, они живут очень далеко и поездка в Москву была бы затруднительна. Однако он зачитал их обращения в общественную организацию. "Их проблемы связаны с насилием в отношении к их осужденным родственникам, дискриминации, в том числе по национальному признаку, по религиозному признаку. Кому-то молиться не дают, кого-то оскорбляют, унижают за весь Кавказ, - рассказал юрист. - Основные требования - устранить нарушения уголовно-исполнительного законодательства, статей 73, 81 о порядке и месте отбывания наказания. Они должны сидеть либо по месту жительства, либо по месту совершения преступления. Здесь зачастую создаются искусственные основания для невыполнения требования этих статей и отправляют людей в отдаленные регионы. На мой взгляд, нарушения прав заключенных это не дает нужного результата. Мы хотим исправления этих людей, и в то же время создаем условия, где их калечат, а не исправляют".
По информации фонда "В защиту прав заключенных", из-за дагестанского происхождения Абдулхалим Абдулкаримов в прошлом году содержался в жестких условиях одиночной камеры шириной в один метр в колонии "Белый лебедь". В Архангельской области заключенный Ижгаряев порезал себе руки в знак протеста против пыток "по причине национальной неприязни". В Мордовской колонии ИК-5 сотрудники провоцировали конфликты на национальной почве и затем отправляли кавказцев в штрафные изоляторы и камеры-одиночки. В январе этого года из другой мордовской колонии пришла жалоба от ингушских осужденных, которых избивали молотками. В марте пензенский заключенный Геворгян жаловался на "унижающее обращение и оскорбительные высказывания по национальному признаку", а из якутской колонии писали мусульманаме, которым запрещают делать намаз после отбоя и заставляют есть свинину.
Среди обращений к Садаханову есть и просьба от чеченки Миланы Эниевой, которая несколько месяцев борется за право своего мужа Муслима Байбатырова отбывать наказание по месту жительства его и его семьи с четырьмя детьми - в Ханты-Мансийском округе. Как ранее сообщал "Большой Кавказ", за полтора года до освобождения его неожиданно перевели в ИК-5 Нижнего Тагила Свердловской области. Перед этим ему угрожали непонятные люди "из органов". Муслиму объяснили, что кто-то в Москве не хочет, чтобы он вышел на волю живым. И связано это было с чеченским происхождением Байбатырова, хотя он покинул республику задолго до ареста.
Причину перевода в нижнетагильскую колонию сфабриковали позже. Как рассказывала корреспонденту "Большого Кавказа" Милана Эниева, она получила официальный ответ из прокуратуры, в котором указано, что ее мужа отправили за тысячу километров ради его личной безопасности. Существует протокол о том, что один из заключенных угрожал Байбатырову. Однако Милана уверена в фальсификации, так как с этим человеком у Муслима были дружеские отношения.
После перевода в ИК-5 Байбатыров долго не мог встретиться с родными и даже не выходил на видеосвидание через Интернет. Жене через госадвоката он передал только одну фразу: "Если бы ты знала, что мне пришлось пережить за эти дни". Эти слова при отсутствии возможности увидеться могли означать что угодно, вплоть до жестоких пыток. По просьбе "Большого Кавказа" заключенного навестили эксперты свердловского Межрегионального центра прав человека. Выяснилось, что физически над Байбатыровым никто не издевался. Однако он рассказал, что его "постоянно преследуют сотрудники администрации и осужденные-активисты". Это выражается "в необоснованных придирках, фабрикациях дисциплинарных взысканий". Байбатыров вновь заявил, что это может быть связано с дискриминацией по национальному признаку.
Представитель ФСИН на пресс-конференции фиксировал все, о чем говорили правозащитники. Разобраться не обещал, но своим присутствием все-таки обнадежил.
