Дагестанское правительство озаботилось оттоком русского населения из республики. Чиновники подсчитали, что если демографическая картина не изменится, через восемь лет там не останется трудоспособных представителей государствообразующего народа России. Немногие русские способны самоорганизоваться для защиты своих интересов, свыкнуться с исламизацией и встроиться в "хинкальные отношения". Нашему собеседнику, члену совета по молодежной политике СКФО Роману Дедину, это пока удается.
При правительстве Дагестана есть специальная комиссия по проблемам русскоязычного населения. Время от времени она подводит печальную статистику о сокращении русских в республике. В советские годы они были большинством в северной части Дагестана, который считался "исконно русским регионом". А сейчас, как заявил на недавнем заседании комиссии замминистра по национальной политике, делам религий и внешним связям, зампредседателя Координационного совета по Северному региону республики Олег Артюхов, доля русских сократилась с 74 процентов до 19,7 процентов.
Из 89 населенных пунктов Кизлярского района русские остались лишь в 27 селах, а из 24 сел Тарумовского района только в 17. Средний возраст русского населения равняется 40 годам, в то время как этот показатель у дагестанских народов не превышает 26 лет. "Сегодня в начальных классах ряда школ Кизляра вообще нет русских детей", - отметил Артюхов. Он прогнозирует, что к 2020 году при нынешних темпах убыли русских в этих двух районах практически не останется трудоспособных представителей государствообразующей нации.
Социологи выяснили, что Кизляр русские покидают в основном из-за высокой криминогенной ситуации и угрозы терроризма (38 %), а также из-за отсутствия работы (30 %). Велика и доля пенсионеров, которые переезжают к детям за пределы региона (25 %).
Артюхов предлагает принять республиканскую программу для возвращения русских в Кизляр, Кизлярский и Тарумовский районы. А на районном уровне рекомендует наделять русских землей и бороться с безработицей.
Но комиссия по русскоязычному населению, как и Координационный совет по Северному региону, существуют уже много лет. А отток русских не прекращается. О том, почему чиновничьи меры не помогают и как живется тем, кто не уехал, корреспондент "Большого Кавказа" побеседовала с жителем Кизляра, членом совета по молодежной политике СКФО Романом Дединым.
- С одной стороны, власти Дагестана что-то делают. У нас есть комиссии по русскоязычному населению, по казачеству. Просто никто не знает, что нужно делать, никто не понимает, к чему надо двигаться. Они стабильно отслеживают ситуацию: сколько русских работают, в каких учреждениях. Доходит иногда даже до абсурда. Если русского увольняют за дело, за него заступаются: "Не увольняйте, он же русский".
Русского населения в Дагестане осталось 3 процента, в Кизлярском, так называемом "русском" районе", 12-13 процентов русских. У нас идет бытовое замещение населения. К нему привело массовое переселение с гор на равнину. А местное население, те же ногайцы, выезжает на Север, в Сургут, в Тюмень. Работы нормальной нет, и люди просто ищут жизни хорошей. Ну и конечно у нас здесь повальная тотальная исламизация имеет место быть.
В 90-е годы депутатами Кизляра было принято решение не прописывать лишних людей, горское население, регулировать внутреннюю миграцию. Но его никто не исполнял. И сейчас есть села, которые были чисто русскими, но теперь ни одного русского в них нет. В массовом порядке выделялись земельные участки, были и самострои, и сейчас все заселено выходцами из высокогорных районов, в основном аварцами, цумандицами, цунтинцами. Если взять Тарумовский район - там в основном селились даргинцы.
- Ну, они тоже спустились с гор не от хорошей жизни, да?
- Да, здесь можно хоть скотину в степь выгнать, она там ходит, пасется. Тут еще вопрос в том, что у дагестанских народов есть понятия о взаимовыручке. У нас даже на тех русских, которые на должностных постах сидят, никто опереться не может. Проще попасть на прием к аварцу и с ним все решить.
У нас большие претензии к епархии. В прошлом году, если не ошибаюсь, у нас 6 священников выехали. Не потому что им кто-то угрожает. Они не хотят работать в маленьких приходах. У нас есть новая церковь, в селе на побережье, там 80 процентов русского населения, и нет священника. У нас церковь пропагандистскую работу вообще не ведет. Если у нас тут везде исламские университеты, листовки, газеты, глянцевые журналы, то у православных только воскресная школа при храме, в которую ходят пять человек.
- Я как-то говорила с казачьим атаманом Николаем Спириным, он сказал - проблема не в пастырях, а в том, что паства уезжает.
- Это понятно, но в нынешних условиях, если гора не идет к Магомеду, Магомед идет к горе. Почему исламские муллы приходят к людям, а наш поп сидит в церкви? Да, мы ушли от церкви, но надо же к ней возвращать. Сейчас все заполонили исламские сайты, исламские телепередачи, у русских ничего такого нет.
- То есть русским неуютно в исламском обществе?
- Конечно, некомфортно. Тут постоянно идут столкновения между теми, кто традиционный ислам проповедует, и салафитами. Сейчас возле моего дома строят салафитскую мечеть. Выкупили частный дом и на шести сотках строят. Все об этом знают. Эти моменты сильно напрягают.
- А как себя русские девушки чувствуют в связи с исламизацией? Они ходят в платках?
- Нет, у нас не Чечня, слава Богу. Раньше все средне одевались. А сейчас появилось множество девушек в хиджабах, платках и немало девушек в очень современной одежде. Многие взрослые женщины здесь ходят в традиционных платках. Мы привыкли к ним. А девушек в хиджабах даже многие взрослые дагестанки не любят. Хиджаб у нас, как и Москве, ассоциируется у многих с террористками. У нас народ страдает от этого - то там взорвется, то там.
Последние пару лет у нас пошли воззвания: "Новый год не отмечайте!". Детей не отпускают на новогодние утренники. Говорят - это языческий праздник, грех, харам. Но агрессии против русских нет. Была бы, мы бы уже воевали, наверное. К оставшимся русским все привыкли и неприязни не испытывают.
- А с точки зрения безопасности, насколько комфортно?
- Здесь я бы не делил русских и дагестанцев. Нет такого, чтобы кто-то именно русских обижал. Здесь чаще происходят столкновения подполья с правоохранительными структурами, традиционных исламистов с радикальными. А русских здесь осталось настолько мало, что никакого притеснения нет.
- Ваши ровесники уезжают?
- Да, очень многие уезжают. Дагестанцы тоже уезжают. Но дагестанское население восполняется, а русские если уехали, то о них здесь никто уже и не вспомнит. Сейчас мой кум прописался в Георгиевске Ставропольского края, устраивается на работу. Все меньше и меньше нас, к сожалению.
- А у вас есть предложения, как удержать русских в Дагестане?
- Удерживать-то некого. Остались либо совсем бедолаги, которых никто нигде не ждет. Либо те, кто хоть какую-то зарплатку получают, пригрелись там, но дети у них уже в России, с жильем. В Чечне вот объявили программу по возвращению русского населения, но кто туда поедет? Там еще тяжелее находиться, на мой взгляд. Я, если честно, не вижу предпосылок, чтобы сохранить здесь русских. Если бы здесь были русские лидеры, вокруг которых можно было бы объединиться. У нас есть здесь одна значимая фигура - мэр Кизляра Вячеслав Паламарчук. Но он потихоньку всех русских от себя изжил, чтобы они не могли сместить его, и сидит уже 20 лет. С теми крохами русских, которые остались, мы сейчас работаем. От имени отдела общественных казаков, нереестровых, хотим на общественных началах открыть бесплатный спортзал для русских ребят.
- А вы участвуете в патрулировании народных дружин?
- Нет, мы этой ерундой не занимаемся. Даже реестровое казачество не может этого сделать, потому что у него не так много людей. Мы лучше поможем церкви, поможем русским людям, у которых какие-то проблемы. Да и эти народные дружины только на словах, но попробуй кому тут слово скажи. У нас народ горячий, с сотрудниками полиции стреляются и дерутся. У каждого второго оружие есть. А кто этого народного дружинника будет слушать? Вот президент Дагестана сказал создать дружины, все города и районы отчитались, но я, честно сказать, ни разу дружинников-патрулей не видел.
- Вы сами уезжать не собираетесь?
- Нельзя же всем уехать. Земля-то вроде наша, хотя уже наполовину не наша.
- Несмотря на отсутствие русских, чувствуется, что Дагестан это еще Россия?
- Дагестан - Россия в любом случае, но, как и весь Кавказ - не совсем Россия. Многие понятия совсем другие. Понятие закона здесь растяжимое.
- Личные отношения играют большую роль, чем законы?
- Да, как у нас говорят - хинкальные отношения. Когда вместе кушают хинкал, выпивают. Многое решают деньги, банда с оружием за спиной, а по закону мало что можно решить.
