Коммунизм на Северном Кавказе, почти как авторитет Геннадия Зюганова, жил, жив и будет жить. Идеи построения общества, основанного на равенстве, братстве и дружбе народов, близки более чем десяти тысячам членов республиканских отделений КПРФ. А у них есть еще и сторонники без партийных билетов. Пожалуй, их наберется даже больше, чем последователей так называемого "зеленого коммунизма", как иногда называют "чистый ислам" с его глобальной идеей тотальной справедливости.
В то время как Чечня и Ингушетия разрывались между двумя памятными датами - Днем защитника Отечества и днем начала депортации, в Москве прошел Первый пленум вновь избранного Центрального Комитета КПРФ. На нем Геннадия Зюганова оставили на очередной срок председателем ЦК КПРФ. Там же было заявлено, что на сегодня численность членов партии достигла 158 тысяч человек, в то время как год назад в ней состояло лишь 156 тысяч россиян.
Вступают в ряды КПРФ и северокавказские жители, ведь принцип интернационализма компартии никто не отменял. Как в преддверии I пленума заявил секретарь ЦК и первый секретарь Североосетинского республиканского комитета Казбек Тайсаев, эта политическая организация остается партией дружбы народов, и она способна сделать Россию единой семьей многочисленных наций и этносов.
Кавказцам может импонировать также позиция Зюганова, осуждающего лозунг "Хватит кормить Кавказ" и предложения по ликвидации национальных республик. Кроме того, он поддерживает идею возвращения на Северный Кавказ русских специалистов и выступает за возрождение здешнего народного хозяйства. Правда, всем этим коммунисты не отличаются от "единороссов". Да и с учетом исторической связи с КПСС, депортировавшей в 40-х годах треть северокавказских народов, КПРФ вроде бы не может рассчитывать на симпатии кавказцев.
И действительно, всеобщей поддержки населения у коммунистов на российском Кавказе нет. Чеченцы-акинцы, потушившие Вечный огонь в Астрахани, вопросом, какую дату отмечать 23 февраля, не задавались. Но уникумы-коммунисты Ингушетии и Чечни умудряются как-то и в этот день, и в другое время сочетать веру в коммунистические идеалы с памятью о горьких уроках прошлого, преподнесенных им советской властью. "Да, это День советской армии и военно-морского флота, в то же время это для нас печальный день, день траура для народов Чечни и Ингушетии. Вот оно как-то так исторически получилось", - сказал корреспонденту "Большого Кавказа" Магамед Ахматов, первый секретарь чеченского рескома, возвращаясь с московского пленума.
Отделение КПРФ в Чечне прозябало, пока Ахматова, выросшего и достигшего высоких партийных постов во Владимирской области, не перевели на историческую родину. За пять лет он сумел воссоздать республиканскую ячейку партии. "Официально на учете в республиканском отделении КПРФ состоит 530 человек, - сообщил наш собеседник. - Конечно, мы работаем в нелегких условиях. Мы делаем все, чтобы Россия вернулась в цивилизованное общество, в 21 век, когда выборы проходят по-настоящему, путем волеизъявления народа, происходит смена власти в стране и в ее субъектах. Мы работаем в этом направлении. Но как невозможно построить социализм в одной области, так и нереально, чтобы в одном регионе был разгул демократии. Мы живем, работаем, свои мероприятия проводим, свои акции. К нам приходят и молодые, и зрелые люди. Есть у нас несколько настоящих коммунистов, которые и в лихие 90-е, и в нулевые, когда в Чечне шли войны, при дудаевщине, при масхадовщине не изменяли своим убеждениям".
Как тяжко дается сегодня чеченским коммунистам политическая борьба, можно догадаться по результатам выборов, когда за "партию власти" голосуют 100 и более процентов избирателей. На последних президентских выборах за Геннадия Зюганова в республике насчитали лишь 182 бюллетеня, хотя отдать свои голоса ему, по логике вещей, должны были как минимум полтысячи коммунистов.
В Ингушетии позиции КПРФ можно считать чуть более выгодными, ведь ее представитель Ильяс Богатырев прошел в Народное собрание и представляет интересы пролетариата в республиканском законодательном органе. С чеченскими однопартийцами ингушские коммунисты расходятся в одном - в видении будущего двух республик. Магамет Ахматов надеется, что "эволюция отношений приведет в будущем к созданию единого субъекта Российской Федерации - Чечено-Ингушетии". А Богатыреву претит даже мысль о "посягательстве" Чечни на ингушскую территорию. "Самостоятельность Республики Ингушетия не может быть поводом для самоутверждения отдельных политиков, так как за самостоятельность республики очень дорого заплатили лучшие представители нашего народа", - заявляет он в ответ.
Традиционно хорошие результаты на выборах - до 20 процентов голосов - дают отделения Коммунистической партии в Северной Осетии и Кабардино-Балкарии. В Осетии КПРФ насчитывает около 3 с половиной тысяч членов, в КБР - две с лишним тысячи. За год они способны вовлечь в свои ряда по нескольку сотен молодых людей в соответствии с решением ЦК КПРФ о возрождении первичных партийных организаций и омоложении ее членов.
В Дагестане пять с половиной тысяч членов КПРФ, коммунистов. По мнению партийных лидеров, они получают на выборах по 60-70 процентов голосов, но манипуляции избиркома приводят к результатам менее чем в 10 процентов.
В Карачаево-Черкесии числится 700 членов партии, и ряды отделения постоянно пополняются, заверил корреспондента "Большого Кавказа" секретарь Карачаево-Черкесского рескома КПРФ по идеологической работе Сергей Ласков. "В основном молодые люди приходят. В прошлом году хороший прием в ряды партии был в Карачаевском городском комитете, в Абазинском", - отметил он.
Молодежь идет в КПРФ потому, что она "нетерпима к несправедливости", полагает Ласков. И все же средний возраст кавказских коммунистов составляет около 50 лет. Это как раз те люди, которые помнят все хорошее, что было при Советском Союзе, и не мыслят себя вне России. Они воспитаны в парадигме, согласно которой большевики поддержали национально-освободительные движения и подарили народам империи равенство. Ведь кем был ногаец для толстовских героев? Так, обслуга для казаков. А с приходом большевиков казаков разгромили, расстреляли, как чуждый классовый элемент, их станицы отдали коренным народам.
Новые же поколения кавказцев растут в условиях, при которых русские воспринимаются как чуждый и даже враждебный народ, который не за что уважать и не зазорно обирать. Частично разрушить этот стереотип удается "единороссам" с их форумами под Машуком и на Селигере. Но немалое количество безработной вследствие экономической разрухи молодежи ищет добро и справедливость в идеологии так называемого "чистого ислама", который некоторые эксперты называют "зеленым коммунизмом" по цвету флага, объединяющего его последователей в разных странах мира. Считается, что экстремистский ислам выполняет роль коммунистической идеи, которая давала своим сторонникам надличностные глобальные цели.
По данным Центра ситуационного анализа при РАН, число членов радикального исламского подполья на Северном Кавказе достигает пяти тысяч человек. Религиозное образование в ваххабитских странах получили около 10 тысяч человек. Коммунистов, которые тоже несут с собой идеи справедливости, хотя и несколько другого плана, в республиках Северного Кавказа наберется более 10 тысяч человек, а с учетом сторонников без партбилетов даже больше. Так что пока они численно превосходят "зеленых коммунистов". А сравнения себя с ними не понимают. "Это совершенно разные понятия. Коммунистическая идеология привлекает людей, желающих жить в справедливом обществе, где нет эксплуатации человека человеком, - пояснил Сергей Ласков. - Молодежь нанюхалась нынешней жизни. У нас недавно был разговор с человеком, молодым нашим коммунистом, ровесником нашей обновленной партии, который уже много натерпелся в этой жизни и пришел к нам. Мы за социальную справедливость. Есть оппозиция по разным мотивам. Исламисты - оппозиция религиозная, а мы по классовому признаку оппозиция. Мы за пролетариат в широком понимании, который сегодня нещадно эксплуатируется. Мы за то, чтобы пролетариат воссоздал то государство, где человек труда выступал в качестве гегемона. Мы с другой стороны подходим к этому вопросу. Причем тут ислам".
