Нет ничего страшнее и трагичнее войны. Она не только перекраивает карту мира, разбивая на части некогда целые страны. Она разбивает жизни, разделяет семьи, забирает родных и близких. Под ее влиянием дружественные народы превращаются в хищных животных, готовых порвать соперника на части. Полна такими ужасами и Карабахская война, длившаяся с 1992 по 1994 год. Люди, которые были свидетелями кровавых событий тех лет, не могут говорить о них без слез. Своими воспоминаниями с нами поделился житель печально известного населенного пункта Ходжалы.
Сейчас Джамил Мамедов, бывший житель Ходжалы, живет в поселке Новханы недалеко от Баку, на берегу Каспийского моря, в здании бывшего пансионата "Цветметалл". Он рассказал о том, что произошло с ним и другими жителями Ходжалы, которые бежали из захваченного села в поисках спасения.
"Ни на один день не могу забыть ту ужасную ночь и те страшные дни. Как только вспоминаю, сразу поднимается давление, я как с ума схожу, чуть ли не теряю сознание. Долго не могу прийти в себя, когда вспоминаю все пытки, все, что произошло со мной.
Для нашей семьи трагедия Ходжалы началась еще в 1988-м году. 18-го сентября армяне атаковали на Ходжалы. В драке мой сын ударил одного из них кулаком. За это его арестовали. Ему дали два года. Я приехал в Баку жаловаться. Здесь мне сказали, что его дело будет рассмотрено в Волгограде. Я не понял, почему. У кого бы ни спрашивал, куда бы ни жаловался, никто меня не слушал. А сына наказали. Еще в тот год армяне хотели испугать ходжалинцев, чтобы мы оставили свои дома и уехали. Но тогда у них не получилось.
Читайте также: Трагедия Ходжалы. Армения наступает
Четыре года мы защищались голыми руками, охотничьими ружьями, кустарными приспособлениями. Мои внуки, да и все дети города по ночам засыпали на руках, на коленях у взрослых. Мы их не раздевали, обувь не снимали, ожидая армян каждую минуту. Из Баку нас заверяли - не беспокойтесь, все будет хорошо, в ближайшее время освободим Ходжалы от окружения... И мы поверили, и так трагически кончилось все. Когда мы бежали из Ходжалы, я вместе с 3-х летним внуком остался на несколько дней в лесу. Я его обернул в свой тулуп, чтобы он не замерз. Рядом со мной были несколько других людей. А потом, уже в лесу, нас стало больше. Встречаясь, мы собирались в одну толпу. Было очень холодно, а лес был непроходимый. Снег был по колено. Мы и уставали, и замерзали. Когда бегом проходил реку, ноги, обувь и одежда промокли. Там у нас такие события часто происходили, поэтому сначала я не обратил на это внимания, подумал, что скоро все успокоится и мы опять вернемся домой. Но на этот раз так не произошло, и через некоторое время в лесу я потерял мокрую обувь. Сами представьте, сколько можно ходить по снегу босыми ногами? Иногда мой уже покойный племянник брал у меня ребенка, помогал мне.
Несмотря на то что я сам родом из Ходжалы, я плохо знал эти места. Знал только, что эти леса были вокруг села Катик (село Катик входил в административное деление Асгеранского района, там жили армяне - прим. автора). Оказывается, мы неправильно шли. Следующую ночь, до утра, мучаясь, шли. Когда светало, вдруг увидели, что мы поднялись выше села Малыбейли Шушинского района (за 15 дней до этого азербайджанское село Малыбейли было взято армянами - прим. автора). Панорама Малыбейли выглядела ужасно. Все село было сожжено. Усталость, пронизывающий до костей мороз, голод и жажда - все это смешивалось с страхом и ужасом перед трагической и страшной панорамой Малыбейли и разрывало наши сердца. Свернув назад, мы направились в сторону Агдама. Женщины, дети, старики, больные, раненные шли по густому снегу. Люди были босые, без головного убора, в спешке легко одетые. Мои ноги опухли и как-будто были уже черствыми - ничего не чувствовал. Ни боль, ни холод...
Следующую ночь мы провели близ села Катик. Мальчишку я обвернул тулупом и, прижимая к себе, лег на один бок. Через некоторое время после полуночи брат мужа моей дочери сказал мне: "дядя, я уже весь в воде". Значит, снег под ним таял. Но я умолял его не двигаться. Просил - пожалуйста, не двигайся, пусть ребенок спит. Ребенка уложили между нами, чтобы он не замерз.
