Обострившаяся ситуация вокруг позиции России относительно Сирии дала толчок для обсуждения политики Москвы на Ближнем Востоке. Если режим Башара Асада все-таки падет под напором Соединенных Штатов, то РФ лишится союзника в ближневосточном регионе. Насколько это опасно для страны? Отвечая на этот вопрос, главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" Федор Лукьянов обращает внимание, что союзников в этом регионе нет даже у Америки.
"Насчет союзников на Ближнем Востоке, сейчас ситуация очень запутанная. Союзников там у России, в общем-то, нет. Но вопрос в том, возможны ли они в принципе. Скажем, Соединенным Штатам, которые обладают большим количеством союзников в регионе, в результате не на кого всерьез опереться. Они должны действовать почти в одиночку, а союзники готовы поддержать морально, некоторые арабские страны — материально, но не участвуя в боевых действиях", — говорит Лукьянов.
Картина среди Арабских стран меняется на фоне военной активности в регионе. Федор Лукьянов полагает, что скоро в регионе вообще исчезнет такое понятие, как союз. "Ситуация движется к тому, что союзов не будет. Там будут ситуативные альянсы, когда совпадают или не совпадают интересы. Даже Арабские страны, которые вроде бы в едином строю борются против Асада и поддерживают оппозицию, по каким-то вопросам совпадают, а по каким-то нет. В оппозиционных рядах у них разные клиенты", — полагает эксперт.
Лукьянов отмечает, что в нынешних условиях главное — это не наличие союзников, а четкая позиция по определенным вопросам. В этом плане Москва находится в гораздо более выигрышном положении, нежели Вашингтон.
"Тот факт, что у России нет надежных союзников, это, конечно, печально. С другой стороны, вся конфигурация меняется, — говорит эксперт. — Проводя достаточно точную и уверенную политику, можно обрести не союзников, а некий авторитет. Авторитет страны, политика которой может нравиться или не нравиться, но она последовательна и достаточно принципиальна. Россия в случае с Сирией занимает именно такую позицию. А Соединенные Штаты как раз мечутся от одной крайности к другой. Тем самым они даже своих союзников ставят в тупик, в положение, в котором они перестают понимать, что будет происходить".
Ситуация в Сирии обострилась после 21 августа, когда появилась информация о применении правительственными войсками химоружия в ходе операций против боевиков под Дамаском. После того, как 30 августа Белый дом обнародовал доклад с данными разведки, в котором возложил ответственность за эту на режим Башара Асада, президент США Барак Обама заявил, что намерен применить военную силу и вмешаться в сирийский конфликт.
Заявление Обамы вызвало неоднозначную реакцию у представителей мирового истеблишмента. Часть готова поддержать вмешательство в ход событий на территории Сирии, некоторые настаивают на том, что для подобных действий необходимо наличие мандата ООН. Интервенцию против Сирии без мандата Совета Безопасности ООН поддерживают семь стран Евросоюза. Это Франция, Дания, Хорватия, Румыния, Греция, Латвия и Кипр.
При этом Франция заявила, что не может действовать против правительства Сирии в одиночку и намерена ждать окончательного решения США (которое появится после того, как пройдет голосование в конгрессе). Канцлер ФРГ Ангела Меркель сказала, что Германия не будет участвовать в военной операции.
Парламент Великобритании не одобрил планов правительства страны участвовать в военной операции в Сирии. Лейбористы, вопреки порыву премьера Дэвида Кэмерона, настояли на том, чтобы дождаться результатов расследования экспертов ООН, а затем принимать решение. Зато арабские страны и вовсе заявили США, что готовы оплатить затраты на силовое вмешательство американцев в сирийский конфликт.
Россия выступает категорически против этого сценария, утверждая, что силовые действия похоронят возможность политического урегулирования в стране.
"Есть понимание, что применение силы в обход Совета Безопасности поставит крест на усилиях по созыву мирной конференции в Женеве. Наш общий вывод, что необходимо найти способ не дать силовому сценарию похоронить сценарий политический. Время для этого еще есть", — сказал министр иностранных дел РФ Сергей Лавров по итогам переговоров с коллегами из G20 с участием спецпредставителя по Сирии Лахдаром Брахими, передает Trend.
