— Не знаю, что это была за палата, но я был вначале в другом месте.
Во время нашего разговора, в палату вошла семья журналиста, жена и трое малолетних детей. Им впервые разрешили встретиться с отцом в больнице. Идрак рассказал, что недавно 23-летним здоровенным парнем был избит его шестилетний сын.
— Я думал, это чистая случайность. Что подобное могло произойти с любым другим ребенком. Но несмотря на наше заявление в полицию, этот подонок до сих пор разъезжает абсолютно безнаказанно по городу. И сейчас я уверен, что избиение моего сына было заказано. А сейчас звонят мне и моему брату, угрожают.
— Кто?
— Не знаю, номер скрыт, представляются то следователем, то еще кем-то. Говорят: ты — возмутитель спокойствия, что творишь, почему подстрекаешь народ? Почему собираешь людей? На что я их подстрекаю, они же сами мне звонят, просят придти, заснять тот беспредел, который учиняют работники SOCAR. Пусть проверят входящие и исходящие звонки, выяснят, кто кому звонил, кто кого звал?
— Как вы думаете, за что вы расплачиваетесь?
— Не знаю, я выполняю свои обязанности. Я журналист, я делаю свою работу. И моя работа заключается в том, чтобы объективно доносить информацию людям. Сейчас я занимаюсь расследованием дела Хадиджы Исмаил, подвергшейся недавно грязному шантажу. Съемки в Сулутепе начал делать почти год назад и продолжаю до сих пор. На территории этого поселка есть и дома "сильных мира сего", их не трогают. А пространство, заселенное бедным простым людом, захватывается. Хорошо, допустим там действительно обнаружены залежи нефти, тогда на месте разрушенных домов должны воздвигаться нефтяные вышки, а что я вижу? На месте поселка строится здание филиала МГУ. Там все оцеплено, не подойти, не посмотреть нормально. Спрашиваю, кто строит? И как вы думаете? Фонд Гейдара Алиева строит.
Несколько дней назад я созвал пресс-конференцию, на которой были ведущие журналисты, там мы обсуждали этот "Нефтяной вопрос". В числе прочих был поставлен вопрос о том, почему на месте снесенных домов простых людей воздвигаются виллы богачей, а вовсе не вышки. Этот процесс начался еще в 2005–2006 годах. Тогда же и было расчищено пространство, где сейчас строится филиал Московского Университета. На этой пресс-конференции Эльдар Оруджев (глава правового управления SOCAR) сказал, что на территории поселка Сулутепе есть и официальные постройки. Мы задавали вопросы по поводу дома спикера парламента Октая Асадова, дома экс-главы исполнительной власти Алы Годжаева, домов певцов, артистов, эти постройки тоже нахал-строй? (Нахал-строй-построение на основе справок, выданных муниципалитетом, без купчей). На что нам ответили, что нет, эти дома якобы построены вполне законно, что они согласованы с нефтяной компанией и, что ни в коей степени не мешают добыче нефти в Бинагадинском районе.
Хотя именно эти виллы и МГУ занимают огромные территории, гораздо большие, чем дома бедных людей. А разрушают сейчас постройки в самом центре Сулутепе, где важные стратегические объекты, школы, детские сады, и я вовсе не уверен, что на их месте будут воздвигнуты нефтяные вышки. Так и вижу, как какой-нибудь местный олигарх из космоса наблюдает карту местности, выбирает себе приглянувшийся район и кладет лапу на него. И какое ему дело до того, кто там живет, выкинут всех к черту, ни на минуту не задумываясь о том, куда же идти человеку, у которого отобрали жилье.
Когда задаешь властям этот вопрос, получаешь один и тот же, набивший оскомину ответ, а как с нефтью быть, надо же нефть добывать. У нас, мол, договора с международными нефтяными компаниями. Я сейчас провожу расследование, в результате которого станет ясно, кто единственный владелец BinagadiOil, и что международные нефтяные компании здесь вовсе ни причем. Неоднократно я обращался к Эльдару Оруджеву: "Господин Эльдарбек, так все-таки нефть для народа или народ для нефти?" Но в ответ получал только смешок.
